Крылья Тура. Командировка - Страница 124

124

В редкие моменты, когда меня не пытались убить, я подлетал к тарахтелке и крутил рукой пилоту – "Быстрее, быстрее давай!" А восхищенный моими с истребителями танцами Вася показывал мне оттопыренный большой палец… Хорошо, что не жестом римского императора, обрекающего гладиатора на смерть…

Такая самодеятельность мне надоела, и я связался со "Штыком-3". После этого, истребители, получив втык от "Штыка", уже не пытались меня затравить, как гончие зайца и остаток пути прошел для нас относительно спокойно…

На "Узле" нас ждала довольно представительная комиссия по встрече героев. В ее составе был подполковник Степанов, замполит, наш оперуполномоченный "СМЕРШа", естественно, врач и еще какой-то офицер в новом, отлично подогнанном, мундире. Каковой мундир я маленько и запорошил пылью, лихо развернувшись около столь представительной комиссии.

Посмотрев на сапоги – а не развязался ли у меня шнурок, как у Гагарина, я дождался пока нетвердой рысью ко мне подбежит Вася, и, как был – в шлемофоне, потопал к командиру АУГ.

— Товарищ подполковник! — я только хотел сказать, что задание Родины выполнено, как подполковник Степанов меня перебил.

— Живы? Здоровы? Вот и хорошо. Доктор – забирайте эту жертву авиакатастрофы к себе и делайте с ним что хотите! Хоть вскрытие! — он бросил леденящий душу взгляд начинающего врача-проктолога на Базиля. — Но к завтрему поставьте его на ноги. Виктор Михалыч, пошли!

Я, несколько удивленный, засеменил за командиром. По дороге, как-то незаметно, отсеялся замполит, наш "молчи-молчи" плавно перетек ко мне за спину, а я прикипел взглядом к красавцу-офицеру в новеньком мундире. "Маска, маска – а я тебя знаю!" Вот только как тебя зовут, я забыл… Николай?

Да, аэродром под Сталинградом, я только что добрался до своих после приключений в тылу у немцев. Домик особистов… Из-под фикуса встает молодой майор с сединой… Точно! А капитан Иванецкий кричит: "Николай! Коля, живой?"

— Узнали? — Уже не майор, уже – подполковник. Быстро растут у них, в "СМЕРШе". Впрочем, не будем спешить. Я не знаю, какое ведомство он представляет, но представляю, кто он…

— Узнал. Только ведь Сергей нас так и не познакомил.

— Ничего, Виктор Михайлович, сейчас и познакомимся…

Мы зашли в штабную землянку, подполковник Степанов повел бровью – и шум стих, а лишний народ полез вон – полюбоваться на природу. Подполковник Николай пошептался с нашим контриком, и тот тоже смылся… Что за игры? Спокойно – сейчас все и узнаем! Все равно – меньше взвода не дадут, дальше фронта не пошлют!

— Присаживайтесь, товарищи! Чаю?

Я одобрительно хмыкнул. И пряников бы еще!

— Товарищ подполковник, — начал Степанов, — мне вас представить или…

— А давайте я сам! — расплылся в улыбке п/п-к Николай. — Вам, кстати, от всех-всех приветы, Виктор Михайлович! А я – подполковник ГРУ Народного комиссариата обороны СССР Воронов Николай Петрович! Можно по имени-отчеству, не возражаете?

Я не возражал.

— Виктор Михайлович, вы не ребенок, и должны понимать, что ваша деятельность тут, на фронте, осуществляется при плотном контрразведывательном прикрытии, так?

Я согласно кивнул.

— А тут, в последнее время, покатился прямо таки снежный ком каких-то не очень понятных событий вокруг вашей "Молнии", понимаете… И думается мне, что все это тянется еще со Сталинградского фронта, а Виктор Михайлович?

Подполковник Николай мельком, буквально чуть-чуть, мазнул глазами по Степанову, и тот сразу же все понял.

— Ну, у вас тут дела, товарищи, а мне надо руководить боевой работой группы. Я вам не нужен, товарищ подполковник?

— Нет-нет, Иван Артемович! Конечно, идите, а мы тут с капитаном посидим, пообщаемся, можно? Нам не помешают? — недвусмысленно подчеркнул последний вопрос грушник.

— А вот дверь прикройте и общайтесь себе на здоровье! — милостиво разрешил Степанов. С тем он и отбыл.

***

Мы помолчали. Еще помолчали. Я пробарабанил пальцами по столу "Хэй, бульдог!" битлов и приглашающе улыбнулся. Тебе нужно – ты и говори. Колян улыбнулся мне в ответ, и тоже что-то отбил. Такое веселенькое…

— Ну, хорошо! Сергей мне кое-что рассказал и показал. Это – потом. Сейчас о другом. Вы, Виктор Михайлович, попали в сферу интересов определенных руководящих кругов Люфтваффе! Да-да! Не удивляйтесь. Я и сам видел вашу фотографию из очерка в "Красной Звезде" в штабе… — тут он резко замолчал и смущенно взглянул на меня, — в штабе, в общем… Да, а ведь вы нам здорово помогли, Виктор Михайлович! А Сергею, считайте, помогли орден заработать! Он вам спасибо-то хоть сказал? Не-е-т? Вот формалист! Вот конспиратор! Ну, да я ему подскажу – еще прибежит, виляя хвостом. Девушка та… из вашей столовки, помните? Да-да, эта девушка и навела наших на одного человека…

Подполковник достал портсигар и закурил сигарету. Сигарету! Штаб… немецкий штаб? Он, что – "закордонник"? Ну, теперь уж надеюсь, нет. Недаром тогда Серега орал "Живой! Живой!" было, значит, дело под Полтавой, но успел, видимо, выскочить из-под топора… Молодец, подполковник. А это что у тебя ни одной награды нет? Ну – это дело не мое… Что он там рассказывает?

— …наши его долго гоняли, буквально – висели на хвосте. А он ушел, гад! Опытный и умный зверь… — подполковник нервно затянулся несколько раз. — А гоняли его недалеко от вашего аэродрома.

Он увидел непонимание в моих глазах и пояснил.

— Абверовца одного гоняли, на Кубани…

— Да-да, я слушаю, говорите, говорите…

— Ну, так вот… — Николай тщательно затушил сигарету в пепельнице, хотел было убрать окурок в спичечный коробок, перехватил мой взгляд, покраснел, сказал: "Извините…" и продолжил.

124