Крылья Тура. Командировка - Страница 112

112

— Внимание всем! Усилить осмотрительность! В воздухе группа фашистских асов! "Молнии" – прикрывайте наши самолеты, держитесь с превышением.

Пара, убившая Лешку, заметила нас с Василием, и, не спеша, стала затягивать нас на высоту. Знают, гады, что тысячах на шести преимущество перейдет к ним! Ага, перешло бы… Но не сейчас.

— Вася, не дергайся, не пугай клиента… Пусть потешатся… Иди за мной на двухстах.

Все же великолепная у третьяка скороподъемность! Две пары истребителей устремились ввысь, к условной ленточке финиша нашей гонки… Кто первый – тот и будет жить. А кто не успел, тот, извините, — опоздал! Только так, и никак иначе…

Пять тысяч… Еще, еще… Пять пятьсот. Хватит! Мессы ниже, они в растерянности… Все еще пытаются лезть вверх, и не понимают, почему они отстали от советских истребителей. А вам уже давно надо было удирать, но – теперь уже поздно!

Я убрал обороты и резко положил истребитель на крыло. Чуть ниже и сзади мой маневр повторил ведомый. До мессеров в серо-желтом камуфляже – метров восемьсот. Разворот завершен, мой Як начал набирать скорость. Я чуть дал газку – истребитель метнулся вниз, туда, где бестолково растопырились два пятнистых хищника.

Вот они сообразили, что через мгновение их будут убивать. "Мессершмитты" как-то резко, судорожно, опустили носы и выжали максимальные обороты. Уже слышен неприятный свист их моторов. Но – ничего не происходит мгновенно. Им не хватило долей секунды.

— Вася – бей заднего!

Очередь, вспышки разрывов на крыле и кабине вражеского самолета. Отлетает отбитое крыло, я проскакиваю месса, а он, ускоряя вращение вокруг своей оси, проваливается вниз. Если летчик и жив, он не сумеет выпрыгнуть. Самолет просто не отпустит его от себя… Чуть накренив истребитель, я секунду-другую наблюдаю за падающим самолетом. Вижу, как горит и падает ведомый немецкого аса – его зажег Василий. Тысячах на трех, под нами, замечаю звено мессеров, идущее вытянутым пеленгом.

Какой-то не очень характерный для фашистов строй. И раскраска самолетов не такая, как у немцев. Более яркая и насыщенная, зеленых и коричневых тонов.

— Вася, атакуем! — падая на эту четверку, я вспоминаю информацию офицера разведуправления армии – здесь, под Курском, на стороне немцев воюет эскадрилья испанских и эскадрилья венгерских фашистов. Кто-то из них… Ну, будем знакомы!

Тяга убрана почти на "ноль", а скорость все равно нарастает слишком быстро. Это может быть опасным. Приходится чуть отвернуть, чтобы погасить скорость, и, заодно, занять более выгодную для атаки позицию.

А эта четверка, в незнакомой раскраске и с какими-то желтыми рисунками на капоте, расходится, чтобы атаковать пару наших "Яков". Не вижу номеров!

— Всем – смотреть хвосты!

Предупрежденные мной "Яки" вильнули и вышли из-под атаки, мессера разочарованно пыхнули дымком, на форсаже пошли вверх левым боевым разворотом, и нарвались прямо на наши с Василием дружеские объятия.

Очередь, другая. Есть! Атакованный месс смертельно ранен. Он, дымя, рванул было вверх, но, не завершив петли, сорвался в штопор. Готов! Василий тоже пробил своего. Он стрелял по кабине, и теперь месс с убитым пилотом нелепо закувыркался вниз.

— За мной! — я огляделся по горизонту. Истребители еще сновали вокруг рассерженными шмелями, но накал боя потихоньку затухал. Яки и Ла-пятые вытесняли немцев с места воздушной схватки. Противник не смог переломить ее ход в свою пользу…

— "Молнии" – сбор! Сбор! Я в левом вираже на двух тысячах, все ко мне! — пора уж уходить – бензина осталось всего ничего. Только-только долететь.

Из клубов дыма и пыли, как цыплята к своей наседке, к нам с Василием выскакивали "Яки" с молниями на капоте. Все? Вон – подошло одно звено… другое, а где еще одна пара? Ага – вот и они. Все, собрались – пошли!

***

Дошли и сели все благополучно. Что нельзя было сказать о соседях…

Сразу после нашей посадки, руководитель полетов, переговорив по рации, подошел ко мне.

— Соседи садятся, товарищ капитан. Командир 161-го полка… — во-о-н, дымят…

Я взглянул. С запада, поддымливая мотором, на посадку заходил "Як-1б". Второй Як шел нормально, без дымного следа.

— Петр Сергеевич, — обратился я к своему технику, — ты, ведь, "Як-1б" знаешь? Пойдем, посмотришь, если что. И еще кого-нибудь возьми.

Скинув парашют на землю, я бросил на него шлемофон, расстегнул и снял портупею с кобурой и начал сбрасывать комбинезон. Рядом с водовозкой уже стоял солдатик и выцеливал меня наконечником шланга.

— Давай, лей! — плотная, холодная струя ударила в грудь. Я аж заплясал на плоском снарядном ящике. — Эх-х, х-хорош-шо! Давай еще лей, не жалей!

Быстро ополоснувшись, я наскоро вытер голову полотенцем и прямо на мокрое тело натянул комбинезон. Когда истребитель командира соседнего авиаполка подрулил к стоянке, я уже затягивал на себе ремень.

— Капитан Туровцев, заместитель командира отдельной авиационной группы "Молния"! — откозырял я средних лет майору, который, не глуша мотора, тяжело вылез из кабины "Як-1б".

— Слышал, знаю, — буркнул он, козыряя в ответ. — Майор Овсюгов, командир 161 ИАП…

— Что у вас с самолетом, товарищ майор? Заглушите двигатель, наши специалисты посмотрят…

— Некогда, капитан! До вас долетел, до себя как-нибудь доковыляю… Видел вас сегодня в бою… Выручайте, братцы! — вдруг, не сдерживаясь, крикнул майор. Его лицевые мышцы судорожно задергались. — У меня половину полка… как корова языком… Эх-х!

Он рукавом вытер лицо и, успокаиваясь, продолжил.

112